I.7 Филипченко Елена Николаевна, ур. Божерянова (1815-1903) – моя прапрабабушка

В холостяках прапрадед Ефим прожил до 1839 года, пока не приглянулась ему Елена Николаевна, сестра инспектора кадетского корпуса, Божерянова Михаила Николаевича. Брат и сестра Божеряновы родителей лишились в 1815 и 1816 годы. Отец – Божерянов Николай Константинович происходил из молдавских дворян. Служил в Коллегии иностранных дел переводчиком, затем актуариусом при приставе ногайских татар и протоколистом. О матери Божеряновых совсем мало сведений, известно лишь, что она шведка по происхождению, с очень красивыми именем и фамилией – Мари Сулин Сведеборг и: ”…умерла сразу после рождения дочери Елены. Имела еще трех сыновей, старше дочери: Михаила (1799-1847), Ивана (1880-..?..) и Николая (1811-1876). Сыновья учились в морском корпусе на отделении, готовившем преподавателей военных училищ. После смерти родителей Елена Николаевна воспитывалась у старшего брата Михаила Николаевича, школьного образования не получила, но брат и его товарищи, преподаватели корпуса, обучали ее грамоте. Когда ей минуло 10 лет, Михаил Николаевич женился. Жене исполнилось только 16 лет, она вместе с Еленой и училась, и играла в куклы. В 1834 г. Михаил Николаевич был назначен инспектором классов во вновь открытом Аракчеевском корпусе в Новгородской губернии” (Филипченко Е.М. Родословная семьи Филипченко. Копия. Машинопись из архива Ельяшевича А.М.). Там у брата она вела домашнее хозяйство и помогала воспитывать племянниц.

Божерянов Николай Константинович и Мари Сулин Сведеборг, также, как и Иван Филипченко – мои пра-пра-пра…

О прапрабабушке Елене Николаевне рассказывается в воспоминаниях Н.М. Донской: ”Бабушка родилась в 1815 г. и дожила до глубокой старости /…/ небольшого роста, с мягкими чертами лица, с гладко причесанными волосами, в черной наколке. Волосы белые и пышные, она старательно смазывала фиксатуаром, от чего они становились гладкими и желтыми. Ее карточки сохранились. /…/ Последние 10 лет своей жизни она жила в нашей семье, у сына. У неё всегда была своя комната с низкой кроватью (ножки были подпилены), с большим круглым столом, низким мягким креслом и памятной складной скамеечкой для ног.

У бабушки были своя чашка, кружечки, своё небольшое хозяйство, своё варенье в небольших баночках, но на обед она выходила в столовую. Она очень любила, чтобы заходили к ней посидеть, поговорить ”тихо, покойно”, и сердилась, если внуки поднимали шум или громко смеялись в её комнате.

Её сыновья и внуки почтительно целовали ей руку. Она до болезни не переставала вышивать красными и синими нитками шнурочком салфетки, накидки и одаривала ими своих многочисленных внуков. Из комнаты своей выходила редко. Но когда у нас собиралась молодежь, выходила в гостиную, садилась в центре на диван и, посидев немного, говорила потом ворчливо – ”и что у Вас за молодежь – то ли в мое время – военные, моряки, а эти и поклониться не умеют”. /…/

Бабушка рано лишилась родителей, воспитывалась у своего старшего брата Николая Николаевича в С.Петербурге, а после его назначения начальником Аракчеевского кадетского корпуса, в Новоселицах Новгор.губ. (Тут очевидна ошибка в имени брата, т.к. у Е.М.Филипченко записано – Михаил Николаевич. Б.Ф.) Бабушка помнила, в 1824 во время наводнения, в квартире брата, на углу 1-ой линии и набережной, – вода залила пол и подмочила ее кукол. Брат был женат на молодой девушке 16-ти лет, и когда он уходил на службу, бабушка и невестка вытаскивали своих кукол и втихомолку играли ими.

Мы очень любили рассказы бабушки о молодых годах, о детстве папы. После долгих просьб, бабушка, сидя в глубоком кресле, сложив морщинистые руки на коленях, начинала:

Она была девушкой, – дед (Ефим Иванович. Б.Ф.) уехал в командировку в СПБ. Вернулся поздно вечером, а на следующий вечер был в корпусе бал, он на него очень торопился. Целый день был занят, прислал ей записку, просил оставить ему кадриль. Встретились на вечере, бабушка была в белом кисейном платье. ”Ну, как, Елена Николаевна, оставили мне кадриль, которую?" И тут бабушка, склонив свою восьмидесятилетнюю голову, с лукавым выражением глаз кокетливо говорила: ”Оставила, двенадцатую”, – и заливалась тихим смехом к нашему неописуемому восторгу. А нужно сказать, что кадрилей танцевали одну, две. На этом вечере во время мазурки, дедушка сделал бабушке предложение” (Донская Н.М. Воспоминания об отце. К 100-летию 1849-1949. Машинопись из архива Большаковой Т.Д).

Как выше упоминалось, прапрадед из жизни ушел преждевременно, к тому времени старшая дочь, Александра Ефимовна, была вдовой с двумя детьми, а младшей дочери Лидии не исполнилось и года. Пенсия у матери, Елены Николаевны, была небольшая, семье жилось нелегко, но все дети получили образование, думаю – за казенный счет, чему мог способствовать их дядя Божерянов М.Н., бывший в должности инспетора или начальника кадетского корпуса. Два сына, Александр и Михаил, получили с/хояйственное образование и стали известными агрономами; младший сын Николай – юристом; дочь Вера окончила Смольный институт. Когда дети обзавелись своими домами, Елена Николаевна какое-то время жила в Киеве у дочери Лидии, но после ссоры с зятем Павловским А.Д. уехала в Городище, к сыну Михаилу.

Елена Николаевна умерла в Петербурге в 1903 г. и похоронена на Никольском кладбище Александро–Невской Лавры. За общей оградой, рядом – могилы ее зятя и моего прадеда Михалевского Василия Герасимовича и его жены Александры Ефимовны, урожд. Филипченко, матери моей бабушки.

В заключении хочу подчеркнуть, что многие факты из жизни рода Филипченко мною взяты из родословной, составленной Еленой Михайловной Филипченко и Николаем Ивановичем Моренец (Филипченко Е.М. Родословная семьи Филипченко. Копия. Машинопись из архива Ельяшевича А.М.), где записано ”Все сведения о Божеряновых и Филипченко основаны на подлинных архивных документах, полученных Н.И.Моренцом из различных архивов в 1962-1973 гг."